1
Есть где-то там, среди равнин,
Среди лесов и быстрых рек
Старинный замок-господин,
Что выстроил не-человек.
2
Легенды сложены о том,
Как жил когда-то исполин,
Построивший себе здесь дом,
Что б век свой прожить до седин.
3
И башни взвились в вышину,
И окна выстроились в ряд,
И по периметру в длину
Разбился самый чудный сад.
4
И был бы радостен тот день,
Когда закончен был приют,
Коль не мрачнел бы он как тень,
Смотря на созданный уют.
5
Всегда один среди людей,
Всегда чужой, всегда не тот,
Он был как странник средь степей
Своих лишь внутренних забот.
6
Его не раз уж звали в бой
Призывом, что он «всех сильней»,
Иль в гущу леса на разбой,
Иль на охрану королей.
7
Но он не видел в том вины,
Что устоял от лестных слов,
И по тропе чужой войны
Не поспешил сбирать улов.
8
Ему был мил его «покой»,
Прозрачный, словно ручеек,
В его душе, всегда нагой,
Как у того, кто одинок.
9
Он так любил свой дивный лес,
Небес лазурных купола,
Что с просьбами к судьбе не лез, —
Она и так сполна дала.
10
И вот, возвысившись горой,
Над всеми замками страны,
Тот замок скрыл его стеной
Каменьев с каждой стороны.
11
Но одиночество — тот друг,
Что ближе всех, коль он возник,
В своем стремленьи слышать стук
Биенья сердца каждый миг.
12
Он был последний из своих,
Последний сын, последний князь, —
Из рода Старших и Больших,
Прервавших с этим миром связь…
13
Где встретить тех, кого уж нет?
Кому печали показать,
Когда в душе «стихает» свет?
Где тот, кто сможет все понять?
14
Дороги быстро и легко
Уводят в мир других прекрас,
Ведя к тому, что так близко
Мятежным душам каждый час.
15
И он решил оставить дол
И ускользнуть из этих рощ,
Что б испытать, как произвол
На нем проявит свою мощь.
16
Белея, седина вершин
Звала взобраться по камням
Туда, где воздух слаще вин,
И сверху мир подобен снам!
17
И он увидел высоту,
Совсем не ту, что видел сам,
Раскрыл земную красоту
Везде, во всем, — не только там.
18
И в глубине лесных озер
Под зеркалами спящих вод
Он разглядел и свой узор,
Своей души глубокий грот.
19
Он видел множество «себя»,
Куда б ни кинул ясный взгляд;
Любым мгновеньем бытия
Он сам в себе лечил разлад.
20
И он ушел… Ушел совсем
В тот мир, что стал ему родней,
Что б стать в нем всем или ничем
И перестать быть «всех сильней»…
21
Чтоб раствориться средь лесов,
Войдя душою в каждый лист;
Средь гор, речушек и холмов
Найти свой «храм», пока он чист.
22
А замок?… Мыслимо ли в нем
Души мятежность уместить?…
Он говорит нам лишь о том,
Как мало мы умеем жить…