— Зачем тебе это?
— Для надежности.
— Для надежности у тебя есть я. Брось нож, милая, таким нежным и чувственным созданьям, как ты, не идут острые игрушки.
— Нет уж, позволь мне это оставить при себе. Пригодится.
— Ну мы же на бал идем! Пушинка, я теряю терпение! Ты обещала слушаться меня, а опять выкидываешь фортели.
— Так нужно! Не хныкать!
— Ты еще и командуешь? Ах ты, командирша моя!
— Ааа… Ай! Ну что ты делаешь? Немедленно поставь меня на место! Платье помнешь.
— Наденешь новое, — их у тебя много.
— Для карнавала — только это.
— Ах да, я забыл: ты же у нас сегодня бабочка!
— Да, махаон, между прочим.
— Да хоть капустница! Попробуй мне там только улыбаться кому-нибудь, — шею сверну! Баб-боч-ка…
— Ревнивец…
— Убью!
— Нож отдай. Что ты так смотришь?
— Я кажется понял… Все, ты никуда не идешь!

— Как вам не стыдно? Вы уже в четвертый раз заманиваете меня в этот темный коридор, как-будто нас завел сюда танец.
— А разве не танец?
— Судя по вашей улыбке — нет.
— Это всего лишь улыбка. Но почему вы опять убегаете?
— Я улетаю… Я же бабочка.
— А я — ловец бабочек. Все — попалась!
— Ах! Отпусти!
— Вот мы и на ты.
— И не надейтесь.
— Надежда… надежда в моем сердце уже давно не живет. Поэтому, думаю, это слово не для меня.
— Ах, как грустно!
— Фальшивишь, мотылек.
— Я — махаон.
— Не улетай.
— А вы не подумали о том, что некоторые бабочки могут быть запретными?
— Ну надо же! Так значит, я — преступник?
— Еще какой!
— Кто же запрещает отлов бобочек в этом вертепе?
— Очень злобные и вспыльчивые одноглазые разбойники.
— Где они? Да пусть только попробуют мне что-нибудь запретить!
— Тише!
— Не бойся, Пушинка, нас здесь никто не услышит…
— А! Так это ты, чертов оборотень! Мерзавец!
— Ха-ха-ха!
— Вот тебе! Получи.
— Тихо, милая, хватит, я же пошутил.
— Ну конечно, легко быть волшебником!
— Зато, как нелегко волшебникам любить простых женщин…
— Но легко их выслеживать.
— А как иначе-то? Твоя жизнь так коротка, что мне и насладиться-то ею достанется всего лишь несколько моих мгновений…
— Ты хотел сказать: «юность», а не «жизнь»?
— Для меня это одно и то же. Пусть эта короткая жизнь будет только моею.
— Эгоист.
— Все волшебники — эгоисты, иначе бы они не рисовали своих собственных миров…
— …и не наделяли бы их своими любимыми образами?
— Да, милая. Да…