— Да что ты голову ломаешь, опиши ее такой, какой хотел бы видеть.
— Подогнать под свой идеал? Но это слишком просто.
— Но зато тебе было бы интересней с этим материалом работать.
— Да ты знаешь, интересней как раз не то, что близко к идеалу… К моему идеалу у меня не было бы претензий.
— Не понял.
— Мне надоели эти глянцевые образцы совершенства: самые умные, самые удачливые, самые красивые, находчивые и умелые. Тошнит уже от этих идеальных героев и героинь. Мой персонаж не должен быть лучше всех. В моей Роксане должна быть какая-то ущербность.
— Хро-мо-та! Она должна быть хромой!
— Почему — хромой?
— Так она лучше запомнится читателю. Представь себе, будут говорить: «Это какой писатель?» — «Тот, что про хромую Роксану…»
— Хватит ржать! Если уж на то пошло, то про хромых уже столько всего написано… Не обязательно создавать еще одного Квазимодо, чтобы получился интересный образ.
— Да я понял тебя, я ж просто прикалываюсь. Так какой внутренний изъян должен быть у нашей героини?
— А с чего это вдруг «нашей»? Я вообще тебя только на пять минут запустил кофе попить, а ты уже к моей славе подмазываешься…
— Не дергайся, я же по-дружески. Может мы с тобой — будущие Ильф и Петров? А вместе, кстати, интересней получается. Вот мы с женой как-то рассказ на пару писали — по три обзаца каждый по очереди…Она описывала мысли девушки, я — мысли парня. Такой крышесъезд получился!
— Вот если бы вы наоборот роли распределили — было бы еще веселее!
— А над этим надо подумать… Ну так что, будем писать?
— Будем… Только не сейчас. Заходи вечером.

1.
— Роксана!
— А, это ты…
— Ты какая-то странная… Идешь — никого не замечаешь… Взгляд туманный… Опять депрессия?
— Деппп-рессс-си-йа… Мне больше само слово нравится, чем то, что за ним скрывается.
— Нууу… твою любовь к словам я знаю. Может в кафе зайдем?
— Мне все равно.

— Почему тебя все время приходится ловить? Неужели нельзя хоть раз вот так взять нормально и прийти? Самой? Ведь тебе же не важно, что о тебе подумают.
— Другие — нет. А вот мое мнение… Мое мнение для меня все еще важно.
— Ну и что? Ты себя уважать что-ли перестанешь, если переступишь через свою гордость?
— Это не гордость, скорее — чувство противоречия. Ты же ждешь меня? — Поэтому я и не прихожу. Из вредности. Не вздыхай так тяжко…
— Значит мне просто нужно перестать тебя ждать? Тогда ты сама начнешь меня доставать?
— Если не потеряю к тебе интерес.
— А вот как! А если я потеряю к тебе интерес?
— Это произойдет не раньше, чем у меня.
— Самонадеянно…
— Вызов?
— Нет. Пока еще нет. Пока еще мой интерес сильнее моей озлобленности на тебя. Пойдем ко мне.
— Это не интерес, это инстинкт.
— Я тебя ненавижу.
— А вот это уже интерес. Пойдем.

— Почему ты начал без меня? Мы же договорились, мы хотели вместе писать.
— Не «мы», а ты. Я начал, ты продолжишь. В чем трагедия?
— Да и не заметил я что-то больших изъянов в нашей героине. — Обычная стерва.
— А кто говорил о больших изъянах? Нам же не нужен злой гений. Немножко злобы, немножко ума, немножко дури и сарказма, — всего должно быть понемножку. Иначе нам не поверят. Мир давно уже устал от патетики, от деления на злодеев и ангелов. Надо дать читателю того, кто ходит вместе с ним по улице, сидит за одним столом, толкается в темном переходе…
— …и не является на свидания…
— Да… Вот и впиши в этот образ все, что считаешь нужным. Только внешность не трогай.
— Почему? Взял и крылья мне подрезал… У меня только фантазия начала работать…
— Знаю я твою фантазию.

2.
— Что тебя не устраивает, ты можешь объяснить?
— Нет.
— Я тебя не понимаю.
— Я знаю.
— Да ты и НЕ ХОЧЕШЬ, чтобы я тебя понял!
— Не кричи.
— Слезь с подоконника, — здесь холодно. Что за дурацкая привычка на окне сидеть? Ты что, кошка что ли?
— Это мой домик…
— Роксана! Ну давай подумаем: у тебя же все есть. Я что тебе изменяю что ли? Несусь каждый день домой, как дурак… Подарки — вон их сколько уже… Ни в чем тебе не отказываю. Ну чего тебе еще не хватает? Что ты молчишь все время и сидишь здесь как неживая?
— …Не-жи-ва-йааа… Может ты прав? — и я, действительно, неживая…
— Я что-то сделал не так?
— Прости меня. Это я… это со мной… со мной все не так…
— Не мучь меня. Может ты в кого-то влюбилась? Посмотри мне в глаза.
— Дурак ты… Тоска в твоем понимании меряется почему-то только страстями. А проблема разрывающегося на части сознания для тебя и не проблема вовсе, если она лежит вне сферы чувств.
— А тоска может быть вне сферы чувств?
— Представь себе — может.
— Глупости. Что ты себе выдумываешь?
— Вот видишь: «Глупости»…
— Ну ладно, я не это хотел сказать. Так что у тебя случилось?

Письмо.

Счастье — это всего лишь мгновение. Оно не может тянуться годы. Ты уловил его одним ловким движением, поймал как мотылька…Открыл, взглянул на него, и он тут же упорхнул…
А все оставшееся — это только воспоминание о мотыльке.
Знаешь почему я писала стихи до тебя? Ты думаешь — от одиночества, от неразделенности чувств? — Нет…
В моей душе есть волны, качающие на себе мою лодку… ритмично, плавно, в такт. Моя лодка плывет по этим волнам легко и спокойно, словно купается в неге безмятежности.
Эта лодка — мое внутреннее Я, которое хорошо помнит то удивительное состояние, когда оно было еще совсем маленькое, абсолютно еще ничего не знающее о внешнем мире и не интересующееся внутренним… когда оно было еще совсем чистым, ничем не заполненным там, внутри, в утробе матери…
Тихое равномерное покачивание… Тепло, уютно… Никуда не надо спешить. — Этот мир, это состояние навсегда потеряны…
Но есть поэзия. Стихи лишь ненадолго могут вернуть в эти волны. Слова — их магия завораживает! Гармоничное звучание действует на психику успокаивающе. Если самые благозвучные слова волнообразно слить воедино и потоком пустить на страницу — это ощущение успокаивающей неустойчивости снова окутывает мое сознание.
Потому и щемит так в груди! …эта надломленность, ощущение несовершенства, ущербность в отсутствии устойчивости…Это мой оголенный нерв! Потому что воспоминание о гармонии неустойчивости в том мире рождает дисгармонию неустойчивости в этом.
p.s.
Я не могу сказать это устно, глядя тебе в глаза, потому и пишу. Прости. Я, живя с тобой, любя тебя, чувствуя взаимность, не испытывала потребности писать стихи…
Мне даже какое-то время казалось, что я их когда-то писала только потому, что не была счастлива в любви. Но оказалось, что это не так…
Я по прежнему люблю тебя. Я по прежнему буду рядом. Но теперь все будет по-другому.
Мотылек давно уже улетел… Память о нем стерлась…Не влюбляться же мне в тебя заново? Да и другого искать не стоит.
Пусть моя неустойчивость, так отчаянно проявляющаяся в последнее время, снова нырнет в волны поэзии. Посмотрим, что из этого выйдет…

— Нет, я не верю, что это ты написал! На такой бред даже ты не способен. Что ты ржешь?
— Ты прав, — это не я писал.
— Неужели — жена?
— Да, по дурости, рассказал ей про нашу затею. Она тут же загорелась идеей включиться в игру.
— Ну тогда понятно все. Ну это-то точно не войдет в книгу!
— Конечно не войдет. Это я так, над тобой прикололся. Женщинам вообще не стоит писать, — шибко дурная и странная у них фантазия…